«Неразлучники»

Вскоре после свадьбы Амели забеременела и родила Анри Матиссу двоих сыновей: Жана-Жерара в 1899 году и Пьера в 1900 году.

Наблюдая за семейством Матиссов, друзья тайно жалели Амели. На ней было двое детей и дом, а муж все время пропадал в мастерской или в мюзик-холле. Но Амели была довольна своим положением, ей нравилась целеустремленность и решительность Анри. У супругов сложились необычные партнерские отношения: Анри писал картины, а его жена создавала благоприятные для работы условия.

Всё ради него

Амели погрузилась в заботу о муже и была готова пожертвовать многим ради Анри. По ее инициативе он официально удочерил Маргариту, свою внебрачную дочь, и взял ее в семью. Девочка приняла заботу Амели и полюбила ее всей душой.

Анри Матисс с женой и дочерью

Именно Маргарита на протяжении двадцати лет объединяла и мирила супругов. Она воспитывала младших братьев, помогала отцу в работе и названной матери по дому.

Если Амели чувствовала, что домашние хлопоты мешают исполнять ее главную обязанность — заботу о муже, она сразу отправляла Жана и Пьера к бабушкам и дедушкам.

Супругов называли «неразлучниками»: Амели всегда была рядом с Анри и следила за всем — от подготовки моделей до мытья кистей. Она читала Матиссу ночами, когда того мучила бессонница, позировала ему и с трепетом наблюдала, как рождаются шедевры.

В октябре 1899 года, видя, что Матиссу тяжело обеспечивать семью, Амели решила взять эту обязанность на себя и открыла шляпный магазин.

Серьезная размолвка

После тринадцати лет счастливой семейной жизни в отношениях Матиссов случился первый серьезный конфликт. В очередной период депрессии и безработицы Матисс решил восстановить силы в Сельвии, вдали от дома и мастерской. Он каждый день писал нежные письма своей жене, в которых искреннее признавался, что нуждается в ней. Вскоре, после того, как русский коллекционер Щукин сделал большой заказ, художник воспрянул духом и тон его писем изменился: он не писал уже как раньше о своем желании сесть на ближайший поезд и вернуться домой, а наоборот, уверял Амели, что правильно сделал, оставшись в Сельвии.

Амели посчитала оскорблением попытку Матисса впервые обойтись без нее. В то время она ухаживала за детьми со свекровью в безлюдном пригороде, лишенная самых примитивных развлечений, и это еще больше ее удручало. Всю свою горечь и упреки она изливала на бесконечных открытках Матиссу.

Иллюзии об идеальном браке развеялись

Этот конфликт обнажил настоящую правду об их браке, которую Амели было так страшно признать. Их «идеальные» партнерские отношения никогда не могли быть равными. Желание Амели сделать живопись их общим делом, хоть это и получалось в первые годы, оказалось лишь ее фантазией. Теперь Матиссу хватало ее поддержки на расстоянии.

Несмотря на то, что супруги в конце концов помирились, Амели навсегда потеряла уверенность в своем положении, она чувствовала себя ненужной и отвергнутой. Возможно, в тот момент Матисс впервые ощутил признаки грядущей депрессии, которая будет мучить Амели, и впоследствии разрушит их брак.

После этого случая были еще времена, когда в супружескую жизнь Матиссов приходило спокойствие и гармония. Амели, как и прежде, выполняла свои обязанности, но по малейшему поводу ревновала Матисса к его моделям, к работе. Да и, к слову, характер у художника был не из простых.

В 1909 Матисс написал «Испанку с бубном»: моделью стала сама Амели, но позировала она тогда последний раз.

«Испанка с бубном», 1909 год